Валентина Мельникова

Мы с ним гуляли вдвоем. Вернее втроем, с нами был и наш пес Зевс, хаски.  День был летний. Точнее, осень уже, но день летний, теплый,  в пору загорать.

Пошли на детскую площадку, что пониже нашего дома. За площадкой была полянка, я решила продолжить свою работу по составлению плана вебинара, а ребенок, любимый мой внук,  должен был просто гулять. Так хотела я, так мы с ним договорились. Взяла с собой термос с чаем, сушки. Дитё радовалось, что мы идем как в поход, со всеми причиндалами , присущими походу. Подстилочка теплая была взята с собой.

Да, это город, вы представили  уже, что это город.

Итак, собаку привязали после того, как он вначале побегал, внук сам находил себе занятие, катался на карусели. Я поискала травку, где б расположиться  поработать. Травка  оказалась уже в тени, что не устраивало меня, а вот место, которое было на солнце, было распахано каким-то, наверное, трактором, чему я огорчилась, но ненадолго.

В общем, наплевав на условности, я постелила на распаханном, почти на засохшей глине и стала писать. Внук периодически подходил, интересовался, что пишу, рассказывал стишок, который мы накануне сочинили в подарок его дедушке, на День рождения. Было весело, легко.

И тут мой любимый внук предложил пойти к речке, что чуток пониже. Я давно не была у речки. Немного подумав, согласилась. Зевсу приказали сторожить, на всякий случай, наши вещи, и пошли.

Надо было перейти ручеек, но года четыре назад я перебросила через него большую дверь, кем-то выкинутую. Дверь так и лежала. Перешли и пошли дальше. Тропинка была тоже заболоченной, поэтому искали, как получше ступать.

В общем, дошли. Побывали у любимой речки, тихо несущей прозрачную воду. Окунули руки, я умылась, как могла. Внук тоже захотел , наклонился, помочил руки, заметив, что вода холодная.

Было тепло на душе и приятно от того, что получилось добраться, что полянка красивая, река такая же милая, какой и была для меня, да и внука, тоже. И тут мне захотелось дойти до кустов малины. Здесь поблизости были кусты малины.

Пошли, дошли.

Малины не было. Пошли обратно. И тут внук упал.

И я закричала на него. Не так уж громко, не совсем уж закричала, но с упреком сказала, как же он не смотрит под ноги, как же пойдет теперь домой в грязи.

Он был расстроен, но не так, как была бы расстроена я. Он, в общем, воспринял все как-то миролюбиво.

Но, боже ж мой, как расстроилась я спустя несколько минут. Расстроилась от того, что никак не могу избавиться от этой дурацкой привычки упрекать, орать, ругать.

Потом я все исправила. Я сказала ему, какой же он молодец, что повел, что интересного захотел, и получили такое удовольствие от того, что прошлись, что увидели красивое.

Я исправила, но не исправилась сама. Как же поработать с собой, какой техникой, чтобы привычку ругать, упрекать, досадовать  — сменить привычкой …бояться только одного, как бы не обидеть человека. Как быть такой доброй, чтобы быть спокойной и любящей человека так, чтобы не было стыдно за то, что не такая я, какой хотелось бы быть.

Дома я сразу постирала и курточку, и штанишки. Мы весело посидели за столом, вспомнив, кстати, что руки-то не помыли, а потому дружно пошли мыть оба.

Нет, не утешает меня все-таки ничто, ни смех наш совместный, ни то, что он и не подумал обидеться, он какой-то настоящий мудрец, искренне любящий и верящий в любовь….Не утешает меня ничто, потому что я не стала такой, не стала не создающей душе свой доброй непокой.

P.s. Сегодня, когда  наутро перечитываю эту исповедь сердца, думаю уже здраво. О чем думаю? Об уважении. Когда в сердце уважение, настоящее уважение, то крика быть и не может, может быть только сострадание к упавшему  человеку, помощь, сразу помощь встать, а еще утешение словами, типа» с кем не бывало!» и улыбка, предназначение которой помочь человеку побыстрее забыть эту маленькую неприятность.

Так что же такое настоящее уважение, спросите вы, думаю я. Настоящее – это когда не к статусу человека, не к возрасту, как воспитали нас, не к богатству его, что бывает иногда, а к человеку, который имеет свой ум, свою душу, трудящуюся над жизнью и умением быть в ней хорошим и ладить с ней и другими людьми.   Такое уважение, настоящее, уважение к чему-то высокому в другом человеке, надо прочувствовать, захотеть в себе воспитать или призвать, это истинное, это то, что обезоруживает дурные привычки само по себе, а дает сострадание к другому, уважение.

Вот и поработала я с собой за ночь. Искала технику, она и пришла. Техника анализа состояния личности, техника понимания. Теперь знаю, что такое настоящее уважение, теперь оно поселится во мне.