Мои шедевры родились во мне.
У каждого из нас свои шедевры.
Ты видишь, что мерцает там во мгле,
На полотне, во взоре у Минервы?
Внимательно вглядись в изгиб бровей
И очертанье губ капризно-томных.
Создать бы что такое для людей
Масштабов необъятных и объемных.
Пусть каждый впишет в это полотно
Какой-то штрих иль маленький мазочек.
Всё это было, было так давно,
Но нужно было для сынов и дочек.
Прабабушка, что юная совсем,
На полотне себя запечатлила
И вырывалась из-под всех систем.
Жила она тогда, когда любила.
Тогда творила в вечности свой лик.
Не лица, лики в ней запечатлялись.
Пусть это был единый счастья миг,
Но жили мы тогда, когда влюблялись.
А без любви была при жизни смерть.
Она косила нас косою острой
И не могли мы ничего успеть.
Без сердца оставался только остов.
Остался остов. Вынут сердца ком,
И снова уже отдан он кому-то.
И тот, другой, продлял себя в другом —
Не умирало сердце твое будто.
Всегда конец — начало — выйдет в свет,
Чтоб снова тебя гнуло и качало.
А устоишь ты в нем теперь иль нет…
Коль устоишь — то всё начнешь сначала.