(Глава из новой повести)
Утром после завтрака и чаепития, надев рюкзаки, мы почувствовали, что они стали легче. Вес рюкзаков убывал, и мы начали привыкать к долгим переходам. Это можно было назвать “вторым дыханием”.
Было пасмурно, накрапывал дождик, и воздух стал свежее. Хорошо, когда не печет солнце. В общем, иди и радуйся, любуйся окружающей природой. У Сережи ноги опять слегка промокли в его сандалиях, но это мелочи, до стоянки потерпит.
Вокруг взглянешь, и в глазах рябит от ягодно-грибного изобилия. На кустах ягод больше, чем листьев. Грибы мы уже ленимся собирать, да и рюкзаки нам в этом деле мешают. Подденешь ногой самый ближний гриб, ага, червивый и дальше идешь. Вот начался брусничник, но ягоды еще незрелые. Можно себе представить, какой будет урожай брусники к началу сентября. И ведь некому ее собирать, разве что какое-нибудь зверье или птицы ее съедят. Еще мы заметили, что пропали следы маленьких копытцев. Видимо темные сырые еловые леса больше нравились “лесным чертенятам”, а может, просто на белом мху их следы были незаметны.
После нескольких часов перехода без отдыха лес стал заметно редеть. Появилось даже что-то наподобие тропинки. Слева и справа раскинулись заросли малины. Ягод было так много, что зарябило в глазах. Тут уже мы не выдержали, бросили рюкзаки и устремились в заросли. Полчаса мы собирали и ели ягоды. Наелись до оскомины во рту. Малина уже казалась нам кислой от безудержного поедания. Володя не собирал малину, он куда-то ушел. Вернулся он тогда, когда мы уже сидели на траве у рюкзаков и икали от обжорства.
-Серега , у тебя есть аллергия на малину?- спросил Витя. — Это же природный аспирин.
-Не знаю. Я малину редко ем.
-Ничего, я вас спасу. Времени еще мало прошло. Вот начнете сыпью покрываться, тогда я вам таблетки дам, — съязвила я.
-Все кишку набиваете?- иронично спросил Вова. — Там впереди деревня опустевшая стоит. Всего-то метров сто до нее осталось.
Мы надели рюкзаки и через пару минут оказались на холмистом берегу. На нем не было леса, и деревня видна была как на ладони.
Трудно передать первые наши ощущения. Это было чувство полной нереальности увиденного. Перед нами стояла полуразрушенная вепсская деревня. Внизу под холмом блестело на солнце небольшое красивое озеро. Домов тридцать-сорок было в деревне, для вепсов это большое поселение. Не было привычного для уха лая собак, ни кукареканья, ни мычания коров, ни человеческих голосов. Стояла полная тишина и покосившиеся избы с провалами вместо крыш .
- Какая жуть, ребята! — воскликнула я. — Это неправильно, так не должно быть. Такое красивое место и никто не живет здесь! Смотрите, церковь стоит на самом высоком месте. Пойдемте, посмотрим.
На прилегающей к церкви территории приютилось очень маленькое деревенское кладбище. Оно спряталось в зарослях иван-чая и малины. И какой малины! Я до сих пор помню эти ягоды. Они были размером с черешню, но мы уже объелись малиной и больше есть ее не могли.
Церковь, построенная из камня, когда-то была красивая. Снаружи на стенах штукатурка облупилась, и внутри здания была полная разруха. Деревянный пол полностью сгнил, стекол на окнах не было. Стены были разрисованы фигурами Иисуса, святых и ангелов. Понятно было по рисункам , что выполнены они по-любительски. Наверное, какой-то местный мастер расписал церковь по мере своих художественных возможностей. К стенке был поставлен небольшой стол, на котором стояла прислоненная к каменной стене рама от иконы, а перед ней лежало несколько ягод малины, конфетка и сушка. Какой-то пилигрим здесь побывал и оставил свои дары перед иконой, которую возможно он видел когда-то и помнил, что на ней было изображено.
Мы тоже положили несколько сухарей и несколько ягод. Кто знает, может быть, мы этим задобрили здешних духов.
Мы спустились по холму к деревне и пошли ее осматривать. Любопытство пересилило наше гнетущее впечатление от вида заброшенного жилья. Мы намеревались найти хоть какие-нибудь признаки присутствия людей , и наши поиски увенчались успехом. Среди этой разрухи мы увидели один домик снаружи в приличном состоянии . Кто-то поддерживал его в нормальном виде даже внутри. Домик был одноэтажным, в нем была даже небольшая печка, которая топилась по-черному. На деревянной полке стояли пакетики с крупой и солью.
-Очередной “приют авантюриста”? — поинтересовалась у Вовки Наташа.
-Нет, Наташенька. На этот раз это всего лишь приют для вепсских рыбаков или охотников. Они приходят на это озеро рыбачить или пострелять дичь. Уходя, они всегда оставляют запас круп и соли для других гостей, которые придут после них. Это их неписаный закон. Даже если кто-то заблудился в лесах, здесь всегда будет хоть какая-то еда.
-Здесь можно устроить ночевку и половить рыбу, — убежденно сказал Сережа.
-Э, нет Серега, не советую, — возразил Володя. Это жилье не для нас. Пойдем на другую сторону озера и посмотрим, что там есть.
Я и Наташа тоже не захотели оставаться здесь ночевать. Неуютно и тревожно было нам. Чувство печали и безысходности какой-то осталось после осмотра этой деревни. У Витьки печали не было, у него фантазия разыгралась.
-Девчонки, смотрите, вот из той трубы баба-яга на метле вылетела. В гости к лешему полетела.
-Витька, не шути так! Жалости у тебя нет. Здесь люди когда-то жили. Вот куда они ушли отсюда? – спросила я у всезнающего Вовки.
-Не ушли. Их отселили. Кто-то решил, что людям не надо жить в глухомани, где нет дорог и расселили их по городам и поселкам. Я знаю, что в Виннице и в Курбе остались жить вепсы. Много вепсов живет в Карелии, а вологодских мало осталось, — ответил мне Володя.
-Кто-то додумался, что эти деревни неперспективные,- с умным видом добавил Сергей.
За разговорами мы обошли озеро и вышли на его противоположный берег, где рос густой сосняк.
-Ребята, смотрите, а здесь есть другое кладбище. Оно почему-то не рядом с церковью, — посмотрев в бинокль, сказал Витя. Я разглядел кресты среди деревьев.
Мы подошли к сосновому лесу, густому, без просветов , могильные кресты перепутались со стволами деревьев. Лес не прорежали и не чистили очень давно. К самим могилам было уже не подойти, лес мешал. Каменные кресты и надгробия покрылись толстым слоем седого мха, многие кресты уже лежали на земле или стояли, сильно наклонившись. Удивительно было, что рядом с кладбищем сохранилась деревянная скамья. Она была чем-то покрашена, это ее сохранило от влаги и не дало ей сгнить. Скамья была прочная, и мы сели на нее отдохнуть. Вот тут и произошла интересная встреча с чем-то мистическим, которая потом через много лет спустя, дала мне повод для раздумий.
Вдруг совершенно непонятно откуда пред нами появился маленького роста дедок. Был он старым, но не дряхлым. Заросли многодневной щетины закрывали его загорелое лицо, одет опрятно. Крепкий на вид был дедушка. В руках у него ничего не было, за плечами нет рюкзака. В общем выглядел он как просто гуляющий по лесу незнакомец. Если учесть, что до ближайшей населенной людьми деревни было километров сорок, то это выглядело странным. В Старом Ручье мы его не видели, он появился как будто из ниоткуда. Какой-то морок напал на нас, мы нисколько не удивились тому, что увидели. Незнакомец подсел , как ни в чем не бывало, на скамью рядом с Володей и первым начал нас расспрашивать.
-Куда идете, ребятки, и кто вы?
-Мы идем в поход, туристы мы, — ответил ему Володя.
Наташа угостила его конфетами. Заметно было, что ему это очень понравилось, и он начал нам рассказывать о себе и об опустевшей деревне.
-Деревня-то какая была, я вам скажу! Люди жили в достатке. Ткацкое дело знали. Птицы домашней здесь было много. Гуси, утки по озеру плавали. Петухи горланили, цыплята выводились. Рыбы в озерах много. Я здесь ловлю ее. Как лосось приходит на нерест, то я им полный рюкзак набиваю. Солю ее.
« Странно, ни рыболовной снасти, ни вещей, ничего у него нет, — подумала я, и эта мысль у меня сразу исчезла. О странностях деда я перестала думать, как будто под гипнозом была. А незнакомец продолжал рассказывать.
-На кладбище здесь поп похоронен. На шее у него золотой крест с рубином остался. Потом копать стали. Все кругом перекопали, ничего не нашли.
Мы слушали его, интересно нам было. Дед понял, что копать мы ничего не будем, да и лопат у нас нет.
-А я знаю, где он закопан, — хитро прищурившись, сказал дед.
А мы молчим, нет у нас никакого желания искать этого попа. Усталость накопилась, захотелось уже выйти из этого леса.
-Ну ладно, ребятки. Пошел я, — закончил свой рассказ дедушка. Встал со скамейки и исчез за деревьями.
-Куда это дед пропал ? — удивился потом Витя, когда мы обойдя озеро, продолжили путь. — Он ведь рыбак, а на озере его нет. Как ветром сдуло деда.
Потом мы об этом забыли и даже не вспоминали.
Забегая опять вперед, скажу, что прошлым летом в Крыму прочитала я в местной газете, что у кладоискателей есть поверье о деде Хабаре. Приходит он к ним, и если они его угостят чем-нибудь вкусненьким, поговорят с ним вежливо, то он в награду за доброе отношение может указать место, где клад зарыт. Дед Хабар маленького роста, опрятно одетый, любит конфеты и печенье. Меня как током ударило. Чур меня, чур! По описанию дед из вепсского леса как раз на Хабара похож! Понравились мы ему, конфетами угостили, поговорили с ним вежливо, вот он нам про попа и рассказал. Нет, никому рассказывать о нем не буду, на смех поднимут.
Прошел год после моей поездки в Крым. Я все-таки рассказала о деде Хабаре своей близкой подруге, но она это все восприняла нормально, сказала :
-А почему бы и нет? Кругом столько всякой небывальщины развелось. Помнишь, я тебе о своем прадедушке Ефиме рассказывала? Ты же мне поверила тогда. Все поверья и легенды всякие на реальных фактах основаны. Я в это верю.
-Помню, еще как помню. Я тогда ребятам в лесу у костра о нем рассказывала.
Итак, мы продолжили наш путь. Лес опять изменился, впереди нас ждали другие интересные события.