Лидия Шишкина

Бабушка принесла в корзинке  пушистую пухленькую крольчиху. У нее был красивый серо-голубой мех. Крольчиха была куплена у кого-то в дачном поселке. Жилище для нее было уже сделано дедом. Вверху в курином загоне дед прибил несколько широких  деревянных полок. На них было поставлено шесть клеток, которые пока пустовали. Крольчиху поселили в одну из этих клеток. На полу клетки лежала большая душистая охапка сена. К стенке клетки пристроена деревянная кормушка и поилка.

« С новосельем, Маша!» — сказала бабушка и посадила крольчиху в клетку. Крольчиха притихла, зарывшись в сено. Непонятно было, рада она новому жилью или нет. Бабушка заметила, что крольчиха стала делать углубление в сене и выкладывать его своим пухом.

«К зиме готовится, утепляет жилье, — подумал дед. — Вон сколько сала на ней наросло, толстенькая » . У бабушки были свои мысли на этот счет, но пока она деду ничего не сказала.

Через два дня бабушка пришла после утренней дойки явно чем-то очень довольная. «Дед, иди посмотри какой нам подарок Маша сделала!». Дед заглянул в клетку и радостно воскликнул: «Ну и Машка! Вот это сюрприз, так сюрприз!». Около крольчихи, прижавшись к ней, сидели шесть новорожденных крольчат.

-А ты говорил, к зиме она готовится, сало наросло на ней! Она совсем к другому готовилась. У нас теперь прибавление в кроличьем семействе, — радовалась бабушка.

Домовой Васенька по ночам теперь присматривал не только за курами, но и за крольчатником. Выпал снег и на нем хорошо были видны следы лесных гостей. Часто Васенька видел собачьи следы. Кот Баюн приходил и оставил следы от лап на снегу. Два раза лиса наведывалась, крутилась возле курятника, но залезть в него не смогла. Дед построил его крепко и надежно.

Время шло, крольчата окрепли и росли очень быстро. К концу зимы их расселили по отдельным клеткам. К лету был куплен большой белый кролик. Его посадили в верхнюю клетку под самым потолком. Приехали на летние каникулы внуки и придумали себе новое развлечение. Они дали имя белому кролику – Партизан.

Белый кролик  за всеми наблюдал, потому что сидел в клетке выше всех. Он первый видел, как хозяева несут еду кроликам, и начинал скрести когтями, давая знать об этом остальным. Они высовывали мордочки между прутьями клетки и ждали корм. Белый кролик не знал, что он похож на партизана-разведчика, но ценные сведения сообщал всему кроличьему стаду. Он все сверху видел, что кругом делается, кто куда пошел и откуда пришел, что вкусного принесли хозяева на обед.

Никто ничего не видел и не знал, а Партизан  был в курсе событий. Он наблюдал за игрой детей. Миша и Поля вытаскивали трех кроликов из клеток и рассаживали их за дровяными чурбачками, как за школьными партами. Передние лапы кроликов лежали как у примерных учеников на деревянных партах. Странно, что кролики никуда не убегали. Они послушно сидели на задних лапках , замерев на одном месте. Поля изображала из себя учительницу начальных классов. Она стояла перед большим куском фанеры и мелом на нем писала простейшую арифметику. Потом начинался урок литературы, на нем она рассказывала кроликам сказки. Кролики сидели, навострив длинные уши, и слушали, не отрывая от Поли глаз .

-Что же это делается, а? – воскликнул домовой. – Так они скоро разговаривать начнут и  сказки будут своим крольчатам рассказывать, а потом пересчитывать их научатся.

Миша смеялся, глядя на кроличью школу и , повернувшись к Партизану, сказал: «Вот смотри и учись! Ученье свет, а не ученье тьма!»

Все хорошее, милое, смешное почему-то быстро заканчивается. Закончилось и лето, закрылась летняя школа для кроликов. Пришли первые осенние дни, а за ними пришло ноябрьское предзимье. Снег еще не выпал, но первые заморозки принесли ночной холод.

Кролики нарастили теплые шубки к зиме. Красавчики! До чего же они стали хорошенькие! Отъелись, округлились за лето, любо-дорого смотреть.

Поздно вечером Васенька сидел в курятнике и услышал разговор кота Баюна с кошкой Соней.

-Привет, крысоловка! А не слабо тебе чупакабру поймать? – спросил Баюн у Сони.

-А тебе не слабо? Наверное, тебе самому ее не поймать, вот меня и просишь, — ехидно ответила ему Соня. – Что так твой хвост дрожит? Где ты ее видел? Если видел, хоть расскажи, что за зверь такой?

-Зверина непонятная, я ее видел всего один раз, мне хватило. Больше не хочется! – недовольно мяукнул Баюн. – Слышал я от собак, что очень злобное и страшное есть в этом чудовище. В поселке за нашим лесом всех кроликов передушила у деда. Старик старался, кроликов выращивал, а эта гадина пришла ночью, порвала зубами металлическую сетку и всех кроликов загрызла.

-И что? Никто не слышал? Где же эти собаки были и ничего не почуяли?- удивилась Соня.

-В том-то все и дело! На них какой-то морок напал! Не услышали, не учуяли. Говорят, что все произошло быстро и тихо. Так что дежурьте возле своих кроликов и не спите, а то чупакабра всех сожрет! Чую я, что не из наших она. Неизвестно откуда она приходит, а потом исчезает неизвестно куда.

-Жаль, что у нас нет собаки. Дед с бабкой ночью спят, да у них и ружья нет. Пойду Василию расскажу, он умеет с нечистью бороться.

Ночью на печке состоялся серьезный разговор Сони с домовым.

-Вот такая беда пришла. Почему никто ничего не слышал? Эта тварь железную решетку прогрызла, — вздохнула Соня.

-Не нравится мне все это. Надо дежурить у крольчатника. Пойду покараулю, — сказал Васенька и ушел дежурить.

Прошла неделя, потом вторая. Ночью было все спокойно. Баюн ходил с загадочным видом, ни с кем не разговаривал, только глазами по сторонам зыркал .

Как-то в тихую осеннюю ночь, когда чупакабру уже перестали ждать, и Васенька спокойно дремал на печке, послышались скребущие звуки у входной двери. Кошка Соня проснулась и мяукнула в ухо домовому: «Василий, проснись. Там Баюн скребется».

Через мгновение домовой пролез через замочную скважину и оказался во дворе. Никогда домовой не видел Баюна таким испуганным. Ему казалось, что Баюн никого не боялся. Он был сильным и смелым котом, равным ему среди котов никого в округе не было. А сейчас он выглядел, как напуганный котенок, глаза расширены, хвост дрожал, шерсть на загривке стояла дыбом.

-Ты что, Баюн? Тебе страшный сон приснился?- прошептал Васенька.

-Она идет сюда, она совсем близко. Сейчас кого-нибудь сожрет, — пролепетал этот сильный и мощный котяра.

Домовой все понял. Он сделал длинный прыжок и оказался на крыше курятника, а Баюн, стремглав бросился бежать и спрятался за поленницей дров за домом.

Стояла полная тишина, было очень темно, луны на небе не было видно. Домовой включил себе ночное зрение и стал невидимкой. То , что он увидел, поразило даже его. Он много повидал всякой нечисти, но такого не видел нигде. Темно-серая тварь небольшими скачками двигалась по саду между грядок. Она ни от кого не пряталась и никого не боялась. Двигалась она на задних лапах, как кенгуру, и на этом сравнение с ним заканчивалось. Размером она была с крупную дворнягу. Кожа была землисто-серого цвета, голова была гладкая, ушей не видно. Приоткрытая пасть была, как у динозавра усыпана крупными острыми зубами с выпирающими клыками сверху и снизу. Но главное жуткими были ее глаза. Они ярко светились в темноте и выражали такую неземную злобу, которую не встретишь даже у диких зверей.

Бесшумными скачками чупакабра приблизилась у крольчатнику. На передних лапах у нее были длинные острые когти. Кролики спали и ничего почуяли. Запаха у чупакабры не было, как и у домового. Тварь подскочила к решетке , ограждавшей крольчатник, и одним махом разрезала ее без всяких усилий. Вдруг она замерла на месте, она почувствовала присутствие домового. «Она не из наших,» — вспомнил домовой слова Баюна. Ни один зверь не мог почуять домового, а эта тварь смогла. «Да, точно она не наша. Она из другого мира,» — подумал домовой и ему стало страшно за бабушкину домашнюю живность, которая была беззащитна перед этим монстром.

Чупакабра подняла голову и уставилась горящими глазами на домового. Она его увидела и приготовилась прыгнуть на него. Домовой достал дудочку из кафтана, подул в нее, и она начала издавать протяжное хриплое завывание переходящее в заунывное бормотание. Звуки даже отдаленно не напоминали мелодию. Дудочка как будто сама поняла, как надо воздействовать на чупакабру. Тварь упала на землю и стала биться в судорогах. Ее ломало и скручивало. Из пасти пошла пена, тварь издала такой леденящий душу рык, который не был похож ни на один рык земного существа. Она долго билась в корчах, потом затихла, и вывалив мерзкий раздвоенный язык, завалилась на бок.

Начало светать. Дед вставал рано. Он каждое утро приносил корм кроликам и курам. Он вышел на крыльцо, привычно накинув на себя старенькую меховую куртку, и изумленно замер. Посреди двора валялась бездыханная  чупакабра. Дед слышал когда-то рассказы о ней соседей, но никогда не принимал их всерьез. Мелко крестясь, он постарался унять дрожь в руках, схватил моток веревок и связал лапы и туловище чупакабры, вспомнив , как вязал в молодости морские узлы. Стянув лапы и туловище твари, он затащил ее на тележку, на которой возил сено и покатил ее в сторону леса.

Солнце поднялось над горизонтом, начинался день. Куры и кролики проснулись. Во двор вышла бабушка и всплеснула руками: « Куры-то не кормлены! Кролики голодные!» Деда нигде не было. «Куда пропал старый?»- заволновалась бабушка. Она поняла, что что-то случилось. Она засыпала зерно в кормушки кроликам и курам. Прошло часа два. Дед открыл калитку и вошел во двор. Оказалось, что отвез он чупакабру в лес и утопил ее в болоте. Бабке он конечно все рассказал, а она долго охала и качала головой. А Баюна, забившегося под дровами, еле отыскали. Он спрятался под бревнами и вылезать от страха не хотел, но голод не тетка. Вылез все-таки  и стал жадно лакать молоко из миски.

Домовой рассказал Соне, как он усыпил чупакабру, показал Соне свою заветную таинственную дудочку, а потом как обычно опять спрятал ее на чердаке подальше от посторонних глаз.