Вероника Родкевич. Театр Дождей глазами зрителя

Есть люди, подобные солнечным лучам. Вам становится тепло и уютно просто от одного их присутствия, а улыбка и взгляд лучистых глаз наполняют сердце светом и радостью.

Таков Александр Маков, один из самых замечательных, талантливых и любимых Актеров Театра Дождей.

Можно сказать, что он – самородок. Актер от Бога. Дар перевоплощения был дан ему самой природой. Но должно было пройти много времени, чтобы этот дар разглядели и оценили по достоинству, чтобы его талант, как драгоценный камень, засверкал всеми гранями.

19 мая у Александра Анатольевича день рождения. И сегодняшний мой рассказ о нем.

Я запомнила его сразу, ещё до того, как увидела на сцене. Это было наше третье посещение Театра Дождей в Молодежном Театре. Мы пришли на «Странную миссис Сэвидж». Пришли рано, внутрь ещё не пускали, и через стеклянные двери холла я увидела, как мимо гардероба проходит парень со светло-рыжими вьющимися волосами. Было что-то неуловимо  притягательное в его облике, что навело на мысль – это актер! Но в тот вечер на сцене мы его не увидели. Это случилось позже. Я пришла на спектакль «О.Днажды» и в необыкновенно обаятельном и добром полицейском узнала того рыжего незнакомца. В программке прочла, что это Александр Маков.

И с тех пор Саша Маков стал одним из самых любимых наших актеров, и, приходя в Дожди, мы каждый раз не перестаем ему удивляться и восхищаться его талантом . И все наши знакомые , побывав в Дождях, согласны с тем, что не любить Макова невозможно.

А за неделю до дня рождения Александра мы встретились с этим удивительным человеком в уютном полумраке кафе Африка и долго разговаривали о творчестве, о жизненных перипетиях актерской доли и, конечно, о Театре Дождей. Театре, который для Александра стал в этой жизни всем – и семьей, и домом, и судьбой, и смыслом, и религией.

Это не было интервью. Потому что интервью — это четко поставленные вопросы и конкретные, обдуманные ответы. А мы просто разговаривали. И в процессе беседы тот образ, что за эти годы сложился в моем зрительском воображении, таял, как воск плавающей свечи, что стояла на нашем столике и маленьким, колеблющемся огоньком освещала лицо Александра. В жизни он оказался гораздо более сложной, многогранной и интересной личностью, чем можно было себе представить. И глядя на него, я понимала, что уже не в первый раз столкнулась с вечной тайной актерской природы, когда на сцене и в жизни существуют два разных человека.

Но в Александре есть то, что объединяет этих двух разных людей, сливая их в единую неповторимую и уникальную личность. Это неизменный внутренний свет. Его замечают все зрители, когда видят на сцене актера Александра Макова. Его видели и мы в добрых глазах и необычайно мягкой и светлой улыбке сидевшего перед нами человека. Неистребимый внутренний свет, который горит в нем с самого детства и который он сохранил в душе до сегодняшнего дня.

Однажды кто-то заметил, что Маков никогда не будет свободен, потому что у него есть театр. На что Александр незамедлительно ответил: «Это не несвобода! Это полеты во сне и наяву!»

Свободой он называет возможность человека самому делать выбор. Всегда и во всем.

И его полет начался, мне кажется, именно с того самого момента, когда он впервые осуществил такой жизненно важный выбор. Будучи совсем мальчишкой, он навсегда покинул родимый дом, чтобы начать самостоятельную жизнь.

Первые пятнадцать лет, со дня своего рождения 19 мая 1967 года, Саша провел в глухом таежном поселке Даппы, Салехардского леспромхоза Комсомольско-Амурского района Хабаровского края.

Старший сын в семье, он с раннего детства узнал, что такое ежедневный физический труд и чувство ответственности. Заботился о младших сестренках, помогал маме, которая работала в сельской пекарне, таскал воду, месил тесто. Умел все, что умеют сельские жители – доить корову, косить траву, рубить дрова и т.д. Рос хозяйственным, ответственным и самостоятельным мальчиком.

«Я вот когда вспоминаю о тех первых годах, думаю, у меня же такие игрушки были, красивые, большие, так ведь ни у кого таких не было! И все было, так что и детство у меня было счастливым», – смеется , рассказывая о том времени Александр. Наверное, в его памяти хранится много таежных историй. Одну из них, очень показательную для тех, кто никогда не был в тайге, он рассказал в 96 году на своем первом творческом вечере.

«Как–то мы с сестренками собирали ягоды жимолости. Кругом лес, ягод много, но у нас каждый выбирал себе куст, и к этому кусту не должен был уже никто подходить. И вот однажды я выбрал огромный куст и собираю ягоду, и вдруг с обратной стороны куст начал трястись, а я не вижу кто, но понимаю, что с обратной стороны тоже кто-то собирает ягоду. Я говорю: «Марина, это мой куст, отойди». Молчит. Я уже громче: «Марина, это мой куст! Отойди!» Молчит. Думаю, да что такое! У меня банка, которой собираю, и ведро уже почти полное ягод. Ставлю ведро, думаю, ну, сейчас я тебя… обхожу.. и вижу –маленький мишка такой стоит… Ага! Значит медведица рядом. Я так подумал  и убежал.»

Жизнь в таежной глуши была проста и непритязательна, и занятия, кроме тех, что относились к укладу и быту поселка, считались баловством. «До 8 класса я сам прочел всего две книги – «Как закалялась сталь» и «Овод», — рассказывает артист. «Мне нравилось читать, но если меня видели с книгой, то тут же говорили: «Тебе что, заняться нечем! Иди лучше коров подои».

Саша узнавал окружающий мир не по книжкам, а интуитивно, эмпирически, доверяя своим чувствам. Открытый всему новому и интересному, он очень отличался от остальных жителей села Даппы. Мальчик хотел стать журналистом и писал статьи для школьной газеты. А когда в школе новая учительница открыла кружок бальных танцев, Саша был единственным из парней , кто осмелился туда прийти. «Я помню, — вспоминает он, — когда на меня надели красную рубашечку длинную , я танцевал «Ча-ча-ча», и надо мной смеялись. Надо мной очень все смеялись. А потом я бегал с дранкой от забора, чтобы доказать, что я прав. Доказал».

У Саши Макова был независимый нрав, и он всегда мог постоять за себя.

Однажды он оказался в самом известном детском лагере «Артек». Здесь он окунулся в увлекательную жизнь , которая захватила его. КВНы, смотры, конкурсы. Он был активным участником всех мероприятий. И в Артеке познакомился с преподавательницей из Ленинграда.

Она отмечала способности Саши, говорила, что ему обязательно нужно учиться и рассказывала о любимом Ленинграде, о его проспектах и площадях, о куполах соборов, о Неве и Летнем саде. Рассказы эти захватили воображение мальчика, и, заслушиваясь записями ленинградского барда Александра Дольского , он все чаще думал о далеком и манящем городе .

О том, каким в то время был Саша Маков, вспоминала его землячка – журналистка «Тихоокеанской звезды . «В августе 1981 года крайком комсомола проводил сборы комсомольского актива старшеклассников «Юность» в лагере им. Ленина на Красной Речке. И там работал юнкоровский отряд «Камертон». Сейчас бы его назвали пресс-центром. Юные журналисты со всего края учились выпускать газету, писали заметки и участвовали во всех общелагерных делах. Среди этих ребят был и Саша Маков. Он приехал из деревни Даппы. Веселый, открытый, невероятно артистичный, он всех сразил на первом же отрядном вечере знакомства, когда изобразил свою корову Зорьку. А как Саша танцевал! На конкурсе бальных танцев ему в паре с Ирой Ощепковой жюри безоговорочно присудило первое место».

А ещё Саша Маков отличался решимостью и целеустремленностью. Он был не бесплодным мечтателем, а человеком дела и, если чего-то хотел, то рано или поздно добивался своего.

«У нас никто из села никогда не уезжал, – продолжает вспоминать сам артист. — Я единственный. Обычно у нас заканчивали восьмилетку и оставались работать и жить в Даппах. Часто спивались» .

Но подобная жизненная перспектива Сашу не устраивала. Закончив восьмилетку в классе, где было всего 5 человек, он, чтобы получить полное среднее образование, уехал в Хабаровск, где поступил в железнодорожную школу – интернат. «Родители жили за 600 км, и я даже по выходным и праздникам оставался в интернате. Другие уезжали, а я нет. Так рад был, что вырвался», — признается Александр.

Здесь, в Хабаровске, будучи девятиклассником, Саша впервые попал в театр. «Это был Центральный детский театр. Я пересмотрел у них весь репертуар. До сих пор помню название одного спектакля – «Гуманоид в небе мчится и кричит – кончай учиться». И потом я сказал себе, что я тоже так хочу. Да, я тоже так хочу. Воздействие, что я ощущал, когда ладони мокрые становятся и по позвоночнику бегут мурашки и когда после этого хочется что-то сделать, безумная энергия, которую нужно выплеснуть. .. вот, тогда я находился именно в таком состоянии» -продолжает он свои воспоминания.

В десятом классе Саша уже знал, чего хочет. А хотел он тогда две вещи – играть на сцене и увидеть Ленинград.

Поэтому одновременно с учебой он ещё работал. Работы Саша никогда не боялся и никакой работой не гнушался. Он мыл посуду и зарабатывал деньги, так что к окончанию школы у него уже было достаточно средств на авиабилет до Ленинграда.

Закончив школьное обучение и получив аттестат о полном среднем образовании, правда, не Министерства образования, а Министерства Путей сообщения , он поехал навестить маму и сказал ей, что будет поступать. Но куда и где, не сказал. А потом вернулся в Хабаровск, купил билет и вот так, со спортивной сумкой через плечо и большим запасом юношеской самоуверенности и бесшабашной смелости , на самолете ИЛ 46 улетел в Ленинград.

Прилетел он в город на Неве почти ночью. И первым пристанищем для юного путешественника стал аэропорт Пулково. Саша прожил там около месяца. Прямо в зале ожидания. Для «мальчика из тайги» в этой ситуации не было ничего необычного.

«Мне нравилось, – говорит Александр, — я очень любил самолеты. Я и в Хабаровске, когда меня обижали, уезжал в аэропорт. Там успокаивался. Смотрел на людей, какие они разные, разные жизни, разные судьбы. Одни ждут своего рейса, другие ждут прилета. Меня тоже можно было принять и за тех, и за других. И мне люди разные попадались, но в основном хорошие, добрые. И ещё очень любил смотреть, как взлетают и приземляются самолеты. Я же одно время и летчиком хотел быть».

Но желание связать свою жизнь с авиацией для Саши уже было в прошлом. Теперь он хотел стать актером. И первое, что сделал, попав в Ленинград, пошел поступать в ЛГИТМИК. «Страшно мне не было, ничего я не боялся, — рассказывает артист, — я подготовил отрывок из «Данко» Максима Горького и какую –то басню». Но показать весь диапазон своих творческих возможностей, Саше так и не пришлось. Его «срезали» на первом туре.

Провалившись в театральный институт, Саша и не подумал о возвращении домой. Ленинград с первых же дней и покорил, и ошеломил юного провинциала. Он попал в водоворот самых разных эмоций, ощущений, переживаний. Их было так много, и были они столь различны, что очень сильно подействовали на впечатлительного юношу и ночью, во сне его мучили кошмары. Но адаптировался и освоился он все же быстро. « Решив остаться, я написал домой письмо: «Мама, я в Ленинграде, я не поступил». Через некоторое время получил ответ – в конверт была вложена открытка и на ней всего одно слово – «Спасибо». И десять рублей прикреплены. А для меня это были тогда огромные деньги!» — вспоминает Александр.

Чтобы остаться в Ленинграде, нужно было где-то закрепиться, и пока ещё было не поздно, Саша отдал документы в ЛГУ, на факультет политэкономии. Тогда, сдавая экзамены, он написал свое третье в жизни сочинение. «Сочинения я писал три раза в жизни, -смеется артист, — первый раз, когда заканчивал восьмилетку, второй –когда получал аттестат и третий, когда поступал в ЛГУ.»

Он сдал все экзамены , набрал проходной балл и мог уже считать себя студентом.

Кто-нибудь другой на его месте на этом бы и успокоился. Стать студентом Ленинградского Государственного Университета – это престижно и перспективно. Для кого-то. Но не для Саши Макова. Ему не нужна была корочка о высшем образовании, он хотел найти свое место в жизни. А это точно было не занятия политэкономией. «Я почувствовал, что что-то не то делаю, куда-то не туда меня повело, что не нужно мне это. Поэтому, пока ещё было можно , забрал документы. И пошел в училище Метростроя. Потому что я уже замучился сдавать экзамены и подыскивал , куда можно пойти без них, и Метрострой мне очень подходил. Там давали общагу, а главное – училище было под шефством БДТ, и при нем была театральная студия. Из-за этого я туда пошел. Занимался в училище я только театром. Там была первая студия и мой первый режиссер Владимир Аркадьевич Малков, который все время мне говорил: «Что ты делаешь? Что ты кричишь? И вообще что за инфантилизм! Нужно из себя его вытравливать.» Не знаю. Вытравил до конца или нет ? Наверное, нет», — смеется Саша, продолжая свой рассказ.

В училище Метростроя он познакомился и сдружился с Колей Дручеком. Вместе они занимались в студии, вместе открывали для себя культурную жизнь северной столицы. Смотрели различные представления, спектакли, концерты, ходили в музеи. Объехали все пригороды , посмотрели Пушкин, Павловск, Петергоф. После окончания училища вместе снимали комнату.

В процессе учебы  они принимали участие в строительстве метро «Проспект Большевиков».

«Я за строительство «Проспекта Большевиков» получил 600 рублей! Огромные деньги! Помню, купил два больших чемодана, набил их сладостями и полетел домой, повез в подарок. У нас-то там ничего этого не было, мы и не знали, какие бывают конфеты. Я и потом иногда навещал родных. Пока мог позволить себе купить билет на самолет. А потом всё. Целых двадцать лет не был! Пока меня уже разыскивать не начали. А мне казалось – я никуда и не пропадал и всё близко, и все близко. И не заметил этих лет».

Училище Саша закончил с отличием, получил диплом и специальность – «Проходчик 4 разряда.» По вечерам занимался в театральной и танцевальной студиях, попытался опять поступить в театральный, и опять не поступил. И тут его забрали в армию.

Служил Саша под Ригой и ещё их отправляли в Чернобыль, обрабатывать машины химикатами.

Про этот период своей жизни он говорит: «Я определил для себя так – в армии я был только физически. Там была моя оболочка. А я сам был далеко.»

Но, тем не менее, ко второму году он дослужился до звания старшины. А демобилизовать его должны были осенью. Но произошел казус, который отодвинул этот радостный день.

«Однажды вечером я впервые попробовал бражку и в таком виде попался приехавшему начальству. Ну и всё. Боец Маков! Шагом марш! Отсидел десять суток на гауптвахте, меня разжаловали до рядового. И отпустили из армии только 31 декабря», — вспоминает артист.

После армии он вернулся в Ленинград. Опять не поступил в театральный и пошел в Горный институт. Там тоже было общежитие и развитая художественная самодеятельность. Учеба Сашу интересовала очень мало, его все больше и больше захватывал и увлекал театральный мир.

В 1988 году Саша попал в театр «Суббота». « Про «Субботу» нам рассказывал Вадим Аркадьевич Малков. И туда решил идти Коля. А у нас с ним была такая договоренность, что если один идет куда-то показываться, в театр, в студию, то другой за ним не ходит. Чтобы друг другу конкуренцию не создавать. И так получалось, что Коля везде успевал прийти раньше меня. Сразу после армии он пошел в «Субботу». А я тоже хотел конечно, но сказал, раз там Коля, то не пойду, ни за что. Но однажды не выдержал. Пришел туда, как зритель. И попал на спектакль «Дом, который построил Свифт». Мне посчастливилось, я застал премьерный спектакль. И после него у меня не то, что руки были мокрые, я сам был весь взмокший и дрожал, руки тряслись, и это было такое потрясение, что я понял, что хочу быть здесь, и в этом театре, и в этом спектакле. Так что я нарушил наш уговор, сказал Дручеку : «Извини, Коля, но теперь и я пойду в «Субботу», -смеется Александр. И рассказывает дальше: «Я пришел. Меня взяли. Правда, как мне показалось, не очень охотно. И режиссер «Субботы» мне часто говорил, я запомнил его фразу: «Маков, ты хорош на сцене, когда ты молчишь». Поэтому ролей особых не было, но я был очень рад, что нахожусь здесь, и очень хотел играть в «Свифте». А мне сказали, что «Свифт» поставила Никитина и она решает, кому в нем играть. Но на тот момент нужны были ребята двигающиеся, пластичные для Йеху. Я сказал, что занимаюсь танцами. Меня познакомили с Натальей Никитиной. И перед встречей ещё предупредили : «Только не вздумай назвать её Наташа! Она –Наталья Васильевна.» Это я тоже запомнил. Наталья Васильевна посмотрела тогда на меня: « Маков? Ты ещё и танцуешь? Ну ладно, приходи, посмотрим.» Я пришел и меня взяли. Я играл йеху, кого-то из опекунского совета, потом ещё Губернатора. Я там придумал образ: когда идет заседание, я сидел и сосал леденец на палочке. Ещё мне очень нравилась «Чайка», и там мне дали роль Якова. А ещё в это время я начал делать декорации, и мне это очень нравилось .»

Театральная жизнь так захватила Сашу, что про всё остальное он просто забыл. Особенно это касалось учебы в Горном институте. Студент Александр Маков там практически не появлялся, и в конце концов был отчислен.

«Меня несколько раз отчисляли, я сначала восстанавливался, а потом так и забросил. Как-то не до этого было»,- машет рукой артист.

Как я уже говорила, Саше Макову не нужна была просто «корочка» о высшем образовании. А свое место в жизни, он, похоже, нашел.

Тем временем в театре «Суббота» назревал конфликт. «Я чувствовал, что что-то происходит , но не вникал и пока не понимал до конца в чем дело, — продолжает свой рассказ Александр. — Но думаю, что ситуация обострилась после Болгарии. «Суббота» была приглашена на гастроли в Болгарию. А до этого ещё ездили в Англию с «Чайкой». Меня в Англию, конечно, не взяли, там была очень строгая иерархия. А в Болгарию я поехал. Театр вез на гастроли три спектакля режиссера Смирнова-Несвицкого и один спектакль Никитиной: «Дом, который построил Свифт». И вышло так, что наибольшим успехом пользовался вот этот один спектакль. И организаторы гастролей попросили в одном городе заменить «Самоубийцу» Несвицкого на «Свифта» Никитиной. Режиссер «Субботы» отказал, и играли «Самоубийцу». А когда приехали, атмосфера уже была накалена до предела. А я все ещё не понимал . Помню, стояли у какого-то ДК, курили и меня спросили: «Маков! Ты уходишь или остаешься?» А Наталья Васильевна сказала : «Да оставьте вы его! Пусть сам решает!».

Саша Маков , немного подумав , принял окончательное решение.

В конце 1989 года группа из 25 человек вслед за Натальей Никитиной покинули стены театра «Суббота», уйдя практически в никуда. У них не было ничего . Не было помещения, где бы они могли играть спектакли. Не было денег на постановку новых. Не было имени, на которое пошли бы зрители, их никто не знал и более того, уйдя из «Субботы», они превратились фактически в «персон нон грата». Но у них было главное . У них была огромная искренняя любовь к своему делу. У них была горячая надежда, что они создадут свой Театр. И у них была абсолютная вера, что их Театр поможет сделать этот мир лучше.

В числе этих молодых пассионариев был и Александр Маков. Открывалась главная страница его жизни под названием «Театр Дождей».

Конец первой части. ( Продолжение следует.)